Научные представления

Введение в раздел развития научных представлений.

Научные представления, как и остальные элементы культуры, представляют собой систему. Только не материальную, а систему взглядов, представлений о природе. И эта система точно так же, как все остальные, закономерно развивается.

Наука появилась гораздо раньше, чем принято думать. И до сих пор сохранила главное свое отличительное свойство. Чтобы понять какое-то явление природы или общества, его сравнивают с другим, уже понятным. То есть, выстраивают аналогию.

Миллионы лет назад сравнивать было почти не с чем. Приходилось сравнивать с единственным, что было понятно – с самим человеком. Так возникла мистика. Современная наука сравнивает неизученные явления с другими, более изученными. Сравнения эти становятся все более сложными, разветвленными. Но сам принцип аналогии сохранился. Наука изучает явления природы, строя мысленные модели этих явлений.

И уже с античных времен возник вопрос: насколько правильны наши модели? Казалось, что есть какие-то аксиомы, абсолютно правильные представления. Вроде непересекающихся параллельных прямых. К сожалению, все модели рано или поздно приходили в негодность. Даже параллельные прямые в середине 19 века стали пересекаться. Что же в науке «правильно»?

Первым попытался комплексно подойти к ответу Карл Поппер. Он выдвинул идею «фальсифиционизма». Научной он считал только ту модель, которую можно экспериментально опровергнуть, «фальсифицировать». Например, наблюдения за движением Меркурия показали отклонения от теории Ньютона. Значит, теория Ньютона научна. А вот идею Творца невозможно проверить никаким экспериментом. Следовательно, она не научна.

Однако модель Поппера тоже оказалась «фальсифицируемой». В самом деле, почти двести лет не находилось ни одного наблюдения или эксперимента, который вызвал бы сомнения в теории Ньютона. Наоборот, были сделаны сотни открытий, подтверждавших ее. Значит ли это, что двести лет теория была ненаучной, и только в 20 веке стала научной? А теология вообще утверждает, что истинность ее как раз и заключается в необъяснимости множества явлений с теологических позиций («верую, ибо нелепо»). Стала ли теология от этого научнее?

Ученик и последователь Поппера Имре Лакатос вынужден был внести значительные поправки в идею своего учителя. И самая важная для нас – введение категории времени. Теория, по Лакатосу, в момент создания вообще не может быть оценена как научная или ненаучная. Можно говорить не о самой теории, а о ее «исследовательской программе». То есть, об объяснительных возможностях, которые эта теория предлагает. Или о том, что теория предлагает исследовать в будущем со своих позиций.

По мере развития первоначальной теории возникает множество нестыковок ее с наблюдаемыми или экспериментальными данными. Для решения этих нестыковок пока еще пригодна основная идея самой теории. В нее вводятся дополнения, поправки. Она обрастает «защитным слоем» из этих дополнений. Но чем толще слой, тем больше ухищрений приходится применять для спасения теории. В конце концов, она обрастает огромным количеством одноразовых (ad hoc) и «лингвистических» (основанных на игре слов) объяснений и становится непригодна к работе.

Но откуда же берется следующая теория? На этот вопрос Лакатос ответа не дает.

Следующий шаг в этом направлении делает Томас Кун. Если Лакатос рассматривал развитие научных представлений в онтогенезе (развитие конкретного представления), то Кун переходит в филогенез (развитие всего исторического комплекса представлений).

Развитие любой теории, говорит Кун, начинается с того, что предыдущая наталкивается на неразрешимую проблему. Никакие ухищрения уже не помогают. И тогда для объяснения этой проблемы создается совершенно новая теория. Это этап «революционной науки». А затем наступает этап «нормальной науки». Новая теория занимается согласованием новых наблюдений и экспериментов со своей основной идеей, или, по Куну, решением «головоломок». Тут позиция Куна полностью совпадает с позицией Лакатоса. Затем «нормальная наука» снова наталкивается на неразрешимую проблему, и наступает новая революция.

На первый взгляд, все логично. Но Лакатос, отвечая Куну, с датами публикаций в руках показал, что новые теории возникали вовсе не для решения проблем старых. Эти «неразрешимые проблемы» приписывались прежним теориям задним числом. И тут Лакатос высказал удивительно важную мысль. Он удивленно отметил, что новые теории возникают как будто независимо от реальности.

Как видим, понятие «правильности» научной модели разительно изменилось. Новую модель ее сторонники считают правильной, а сторонники старой «нормальной науки» - неправильной. Затем новая модель обрастает «защитным поясом» и становится правильной. А потом пояс этот перестает спасать модель, она устаревает и перестает быть правильной.

В этом разделе мы будем исходить из трех позиций. Это позиция Т.Куна – рассматривать развитие науки в филогенезе; позиция Лакатоса – новые научные представления возникают по своим имманентным закономерностям; и знакомая нам позиция – эти имманентные закономерности есть закономерности развития систем.

На этой основе с начала 90-х годов и велись исследования развития научных представлений. Некоторые результаты приведены в этом разделе. По мере продолжения исследований раздел будет пополняться.

Ю.Мурашковский
13.09.2006.