Дискуссия № 5 (о дискуссиях)
Дискуссия № 5 (о дискуссиях).
Зачем нужны дискуссии
Дискуссии по большому счету не являются двигателем развития науки. Науку развивают исследования. Более того, мы все знаем массу примеров того, как дискуссии тормозили или даже останавливали исследования. Достаточно привести примеры периодических систем химических элементов де Шанкуртуа и Ньюлендса, предложенных намного раньше, чем это сделал Менделеев. Практически одновременно с Менделевым аналогичную таблицу предложил и немецкий химик Л.Мейер. Но только Менделеев не поддался на давление в виде «дискуссии».
К тому же, как показывают исследования, дискуссии происходят на стандартные темы (об этом – в предыдущей рассылке). Так что, в филогенезе новых идей они бесполезны.
Однако, у дискуссий есть одно хорошее свойство: они могут помочь выявить белые пятна в исследовании, уточнить формулировки, трактовать примеры и т.п.То есть, они могут быть полезны в онтогенезе.
Начнем с примера
Чтобы по максимуму использовать положительные возможности дискуссий и убрать их минусы, нужно попытаться выполнить ряд условий. Но прежде, чем перечислить их, рассмотрим самой явление «сообщение (статья, доклад, заметка и т.п.)». В качестве примера хочу привести дискуссию о фрагменте из книги В.Гейзенберга, которая состоялась на страницах сайта “metodolog.ru” (http://www.metodolog.ru/00256/00256.html ). Для удобства я пронумерую абзацы своей статьи.
Гейзенберг и методика
1. Фрагмент из книги В. Гейзенберга, помещенный в разделе «Академия», дает нам прекрасный повод поговорить... о все той же методике.
2. Итак, ситуация следующая. Вернер Карл Гейзенберг в возрасте 24 лет активно интересовался новой тогда областью физики, связанной с понятием кванта и моделями строения атома. В этой области было гораздо больше непонятного, чем понятного. Составив что-то вроде морфологического ящика параметров движения электрона вокруг ядра, Гейзенберг показал его своему учителю Борну. Борн сразу понял, что Гейзенберг плохо знает высшую математику. Он не заметил, что составленные им таблицы представляли собой обычные матрицы. Борн «прикомандировал» к Гейзенбергу студента Паскуаля Джордана, хорошо знавшего математику. Втроем они разработали матричный подход к модели движения электрона, который дал новое представление об элементарных частицах. Применение матричного исчисления к описанию поведения элементарной частицы показало, что набор параметров движения частиц нельзя трактовать однозначно. В возрасте 26 лет Гейзенберг блестяще решил эту проблему. Он постулировал эту неоднозначность как закон. Сейчас этот закон называется принципом неопределенности.
3. Гейзенберг дожил до 70 лет. Больше в физике ничего значительного он не сделал. Зато много сил отдал философскому осмыслению революции в физике, произошедшей в его время и при его участии.
4. Фрагмент, о котором идет речь, весьма показателен в смысле методики. Я позволю себе напомнить методическое правило, о котором я уже говорил в рамках дискуссии о ЗРТС:
5. Примеры должны отражать тот ранг систем, на котором ведется исследование.
6. Какой же ранг выбрал для своих рассуждений Гейзенберг и насколько приведенные им примеры отвечают этому рангу?
7. С самого начала Гейзенберг говорит, что собирается показать, «как делаются революции». Такая цель подразумевает очень высокий ранг изучаемого объекта. Слово «революции» во множественном числе, значит, речь должна идти о разных науках и о всей длительной истории этих наук.
8. Однако базовый вывод статьи по сути делается на одном-единственном примере: открытии Максом Планком квантовой природы излучения. Показав, что Планк решал частную проблему распределения излучения абсолютно черного тела, Гейзенберг делает глобальный вывод: революции (опять множественное число!) делаются через «малые изменения».
9. Понимая, что один пример не показателен, Гейзенберг попытался проиллюстрировать свой тезис еще парой примеров из развития физики. Рассмотрим эти примеры:
10. «Фарадей первым указал на то, что мы лучше поймем электрические явления, если будем считать силу функцией пространства и времени, уподобляя ее распределению скоростей или напряжений в жидкости или упругом теле, - другими словами, если перейдем к понятию поля сил».
11. Трудно сказать, почему этот пример иллюстрирует идею «малых изменений». Фарадей решительно отверг святая святых тогдашней физики – идею эфира. Он совершенно осознанно противопоставлял эфиру свою модель «поля». Что это, как не революция? Но идею надо спасать. Поэтому Гейзенбергу приходится кое-что подправлять в истории. «Лишь через несколько десятилетий заметили, что в этом гипотетическом эфире, по сути дела, вовсе не было нужды, что он не может обнаружиться ни в каких явлениях, и было бы поэтому вернее приписать силовому полю собственную, независимую от каких бы то ни было тел реальность. Однако введение подобной физической реальности окончательно взрывало рамки ньютоновской физики».
12. Взрыв рамок ньютоновской физики действительно произошел именно в этот момент. Только не «через несколько десятилетий» после работ Фарадея, а именно в этих работах! Никаких «малых изменений» не было! Как не было и «нескольких десятилетий». Фарадей начинал с революционной идеи поля.
13. Затем Гейзенберг приводит в пример термодинамику.
14. «Поначалу все казалось достаточно простым. Можно было дать статистическое описание движения большого числа молекул и тем самым объяснить закономерности феноменологического учения о теплоте. И только когда понадобилось перейти к обоснованию входящей в эту статистику гипотезы неупорядоченности, заметили, что приходится выходить за рамки ньютоновской физики».
15. И снова маленькая неточность. То самое «статистическое описание», которое Гейзенберг не счел даже достойным разбора, впервые предложил Бернулли. И это было революцией! В период безраздельного господства ньютоновского подхода, предусматривавшего анализ каждого тела в отдельности, предложение рассматривать не отдельные молекулы, а их статистическое распределение было гигантским переворотом! Никаких «малых изменений» тут нет и в помине.
16. Дальше Гейзенберг без особых объяснений отнес к «малым изменениям» общую теорию относительности. А завершил свой пассаж и вовсе примером из истории церкви. Вот и весь массив информации, на котором сделан этот методологический вывод.
17. Совершенно очевидно, что для такой глобальной задачи, как изучение научных революций, нужно на пару порядков больше примеров и на пару порядков более длительный временной интервал. Даже отдельные выборочные примеры из других областей и других этапов развития науки показывают несостоятельность идеи «малых изменений». Какое малое изменение пытался сделать Коперник, полностью разворачивая модель Птолемея? Модель гелиоцентическая была принята Коперником не после тщательного изучения недостатков геоцентрической, а сразу, с самого начала его астрономической деятельности, после прочтения трудов Гераклита.
18. Не пытался улучшать теорию флогистона и Лавуазье. Вместо «малых изменений» он сразу предложил революцию – горение не есть испускание неуловимого флюида, а наоборот, присоединение некоторой части очень даже уловимого воздуха!
19. Одновременно с Лавуазье эту проблему рассматривал Шееле. Он тоже пытался объяснить, почему после горения вес ряда тел увеличивается, а не уменьшается, как следовало из теории флогистона. Вот Шееле как раз и занимался «малыми изменениями». И ловко объяснил проблему: когда из тела выходит флогистон, образуются поры, в которые быстро входит воздух, что и приводит к увеличению веса.
20. Малые изменения никогда (!) не ведут к революциям. Если, как сказано в редакторском предисловии к фрагменту из Гейзенберга, «...начинать... с того конкретного, что есть под рукой. Шлифовать его, выявляя мельчайшие нюансы, особенности, детали. Изо всех сил пытаться применить имеющееся знание», то и получится в результате модель Шееле – типичный пример «применения имеющихся знаний».
21. А как же быть с примером, на котором базируется Гейзенберг? С тем «малым изменением», которое совершал Макс Планк? Дадим слово самому Планку. Вот как он оценивает полученную им величину, сейчас названную его именем: «...либо фиктивная величина, и тогда весь вывод закона излучения был в принципе ложным и представлял собой всего лишь пустую игру в формулы, лишенную смысла, либо же вывод закона излучения опирается на некую физическую реальность, и тогда квант действия должен приобрести фундаментальное значение в физике и означает собой нечто совершенно новое и неслыханное, что должно произвести переворот в нашем физическом мышлении, основывавшемся со времен Лейбница и Ньютона, открывших дифференциальное исчисление, на гипотезе непрерывности всех причинных соотношений».
22. Планк с самого начала понимал, что совершает революцию! А вот Гейзенберг нарушил элементарное методическое правило. И в результате получил бессмысленный, ничем не обоснованный вывод.
23. Так что мне остается только, подражая Катону, повторить: Нам необходим серьезный разговор о методике наших исследовательских работ. Не заочные дискуссии, а нормальная рабочая встреча: семинар, круглый стол, даже саммит.
Ранги сообщения
Как и все остальное в нашем мире, сообщение представляет собой систему. Верхний ранг – само сообщение. Функцией его является изложение всей общей темы. Дальше мы можем анализировать сообщение по двум линиям: смысловой и литературной. На литературной линии подсистемами будут классические «введение», «предпосылки», «методика», «результаты», «обобщения», «выводы», «список литературы». Но нас этот аспект не интересует.
Поэтому посмотрим, как выглядит системная иерархия по смысловой линии. Перечислим только основные ранги.
1. Все сообщение (функция - тема)
2. Основные положения сообщения (функции – суть положений)
3. Частные положения (функции – суть частных положений) – иллюстрации частных положений (функции – аналогии)
4. Семантические единицы – слова, обороты, фразы, единичные метафоры и т.п. (функции – выражение элементарных понятий).
В статье «Гейзенберг и методика»:
1 ранг – вся статья. Тема ее: путем «малых изменений» невозможно произвести революцию в науке, Гейзенберг в этом ошибается, поскольку, изучая этот вопрос, сделал серьезную методическую ошибку.
2 ранг – основные положения статьи. Темы основных положений:
А. Очень краткий обзор деятельности В.Гейзенберга. (абзацы 2, 3). Состоит из одной единицы 3 ранга – частное положение.
Б. Методическое правило (5).
В. Примеры нарушений этого правила из статьи В.Гейзенберга (7 – 16).
Г. Примеры того, что революции в науке являются сразу большими изменениями (17, 18).
Д. Пример того, что «малые изменения» укрепляют старую парадигму, а не ведут к революции и созданию новой парадигмы (19).
Е. Пример неверной трактовки Гейзенбергом ситуации, из которой он сделал свой вывод (21, 22).
Ж. Приглашение к серьезному обсуждению методических вопросов. Состоит из одной единицы 3 ранга – частное положение.
3 ранг – частные положения. Темы нескольких частных положений (перечислять все нет необходимости):
В1. Констатация цели статьи В.Гейзенберга (7).
В2. Констатация факта, что Гейзенберг делает свой вывод на одном примере (8).
В3. Дополнительный пример-1, приводимый Гейзенбергом (цитата) (10).
В4. Другая трактовка того же примера (11, 12).
В5. Дополнительный пример-2, приводимый Гейзенбергом (цитата) (14, 15).
В6. Дополнительный пример-3, который Гейзенберг не разбирает, а просто объявляет иллюстрацией своего положения. Дополнительный пример-4 вообще не из области науки (16).
4 ранг – семантические единицы. Темы – элементарные понятия несколько примеров):
В4.1. Сомнение в утверждении Гейзенберга (11 – фраза 1).
В4.2. Описание действий Фарадея в данной ситуации (11 – 2, 3).
В4.3. Утверждение, что Гейзенберг некорректно поступил с приводимым примером (11 – 6).
В4.4. Цитата из статьи Гейзенберга, в которой допущена некорректность (11 – 7, 8).
В4.5. Более корректная трактовка приведенного Гейзенбергом примера (12).
Сразу признаю – в статье сделана серьезная ошибка. Я должен был четко назвать общую тему и темы основных положений. Этого сделано не было, поэтому я не мог требовать от оппонентов системных откликов.
Продолжим разбор примера
На эту статью пришло два отклика. Автор первого – В.В.Митрофанов – любезно позволил мне воспользоваться его ответом для этой статьи. От автора второго отклика я такого согласия не получил. Поэтому посмотрим, на каком ранге и на какие положения моей статьи отвечает первый оппонент. Абзацы его статьи я тоже позволю себе пронумеровать.
Подражателю Катона
В.В. Митрофанов
1. Ах, если бы («Нам необходим серьезный разговор, о методике наших исследовательских работ. Не заочные дискуссии, а нормальная рабочая встреча: семинар, круглый стол, даже саммит») саммит решил бы все наши проблемы! Хочу сказать два слова о Вернере Гейзенберге - немецком физике, создателе квантовой механики, Нобелевском лауреате...
2. Посмотрите на год рождения Вернера - 1901. Он был в двадцатые годы молодым человеком и вместе с Дираком и Паули участвовал в конгрессах по квантовой механике. Работая в Радиевом институте, я ощущал, с каким почтением и уважением сотрудники относились к этим, в то время уже не молодым ученым. Ну были же такие молодые парни, которые сделали отличные открытия, такие как Гриффитс (в области прочности металлов), Крик и Уотсон (в биологии) и т.д. которые привели к революциям в науке, и, которые, невольно вызывают преклонение.
3. О развитии науки, есть хорошее высказывание - «Уотсон показывает, что процесс познания природы идет куда более извилистыми и менее логичными путями, чем многие думают, и что роль отдельных индивидуальностей, а также случая очень велика. Обычно обо всем этом мало говорят именно из-за принятого в освещении науки принципа скрытности и сдержанности" - Джон Мэддокс бывший главный редактор "Nature" в статье "Тернистая дорога к ДНК" опубликованной 18мая 1968 года.
4. Когда читатель, изучает какую нибудь статью, он, конечно, во-первых, отмечает то, что ему импонирует в ней, а во – вторых пытается сформулировать для себя, что хотел главное сказать автор, особенно если автор, по выражению редактора сайта «методолог», «... отпечатывает в окружающем мире частичку самого себя.»
5. Передо мной лежит книга В.Гейзенберга «Физика и философия. Часть и целое», . 1990г Москва. Наука, которой он отпечатал себя в миллионах людей мира. Почти на каждой странице есть пометки. Я не физик, но читать ее было интересно. И вот, что главное, я отметил в статье В.Гейзенберга
6. «Изменения структуры мышления в развитии науки ». Мне очень нравится , что затронута такая важная тема. Конечно, я могу изложить только так, как я понимаю эту проблему. Дело в том, что изменить, перестроить структуру своего мышления – это очень сложно. Каждый из Вас, дорогой читатель может вспомнить такую ситуацию, когда Вы прослушали или прочитали нечто и не смогли «въехать», понять, о чем речь. Вы понимаете какой либо раздел любой науки, и вдруг появляются результаты исследований, которые частично противоречат вашим представлениям. Со мной такое происходило неоднократно, когда я узнавал о солитоне, ДНК, строении ядра в клетке, изгибе пластин, эффекте Рассела и перенапряжении водорода на катоде, транзисторе и т.д. Это же относится не только к науке, технике, но и к музыке, живописи и т.д. Я могу вспомнить книги - «Сага о Форсайтах», «Игра в бисер», после прочтения, которых, чувствуешь - в тебе, что-то в мышлении изменилось. А последние три рассказа Рэя Бредбери, стоящие на сайте? Когда я их прочел, у меня появилась мысль – как же я мог жить, не зная эти рассказы! Если бы сознание не перестраивалось, то зачем было бы устраивать такую вакханалию сериалов на ТV, про преступность и т.д.
7. Мне легче написать о себе. Я учился в вечерней школе и после того как учитель математики объяснил бином Ньютона, выяснилось, почти никто его не понял (не перестроили сознание). После уроков ко мне подошла староста класса и попросила меня объяснить эту тему. Я понял бином и постарался его объяснить. Все поняли. Но эта ситуация имела и продолжение. На одном из классных собрании староста выступила и сказала, что учитель математики плохо объясняет, а вот, и тут она упомянула мою фамилию, объясняет, и мы все понимаем. Мне это выступление откликнулось тройкой на письменной математике (учитель перестроил свое сознание). В результате в аттестате среди всех пятерок оказалась жирная тройка.
8. На днях я приобрел «Художественную галерею» №140 РИБЕРА. Рассматривая картину «Святая Инесса» я ничего особенного не увидел. Молодая длинноволосая девушка с испуганным лицом. Текст к иллюстрации: - « В основу этого полотна легло житие святой Инессы, чрезвычайно любимой и почитаемой в Испании святой. Юная Инесса, будучи христианкой, не желала поклоняться языческим богам, и за это ее выставили обнаженной перед толпой язычников. Но внезапно свершилось чудо: по молитве святой ее волосы отросли до пят и скрыли ее наготу, а ангел, спустившись с небес, накинул на ее тело покрывало». То, что вначале было не очень заметно, сразу было отмечено – волосы действительно длинные, которые в начале осмотра принимались как фон.
9. Несколько дней тому назад я узнал и услышал так называемую «Роговую музыку». Инструменты, представляют из себя конические трубки, разной длины, причем каждая трубка может издавать только одну ноту! Оркестр, состоящих из одних таких труб, был известен еще во времена графа Орлова, а сейчас нашлись умельцы изготавливать и играть на таких трубах. Удивительная музыка! Мое сознание приняло эту музыку, а не отринуло ее.
10. Я перешел работать в область полупроводников. Я стал не только изучать полупроводники, но и через пару лет начал преподавать в Радиополитехникуме технологию изготовления транзисторов. Я не могу утверждать, что я перестроил мышление. Я не могу понять, как в кристалле кремния сверхмалых размеров бродят электроны, как их поведением управляют напряжения в базе, эмиттере, и т.д. Если перейти к нанотехнологии, то в ней, масса не понятного.
11. Я помнил еще со школы о том, что объяснения причины возникновения процесса перенапряжение водорода на катоде не было. Прошло много лет, и узнал, что вопрос по прежнему открытый. Я, как мне представилось, понял, перестроил свое сознание и осознал, что такое перенапряжение. Но мои беседы на эту тему с электрохимиками показали, что они не могут, не хотят перестраивать свое сознание. И дело не только в том, что не могут понять, а еще и в том, что это должен объяснить свой, электрохимик, а не какой-то пришелец. Я об этом писал и в книге, и журнале ТРИЗ…
12. У меня сложилось впечатление о том, что и в обыденной жизни играет роль перенапряжение, только сопротивлением мне представляется обычная лень. Представьте себе, что Вы проснулись, и не очень хотите вставать. Чтобы встать, надо слегка перенапрячься, и так в течение всего дня можно встретиться неоднократно с таким состоянием души и тела.
13. Аналогичная картина и с ТРИЗ. Г.Альтшуллер утверждал: 1) что ТС развиваются в соответствии с законами развитии техники, и 2) решение технических задач можно проводить с помощью логики – АРИЗ. Оба положения были отвергнуты с возражением – нет законов, логически из известного нельзя найти неизвестное. Перестроить мышление смогло буквально несколько десятков людей, затем сотен. Тем не менее, сейчас начинают верить в оба положения тысячи. И не только верить, но перестраивают мышление и развивают ТРИЗ.
14. Когда за рубежом начали развивать полупроводниковые материалы и их свойства у нас тоже начали ими заниматься. Но когда появился первый транзистор, и все технологические операции совершенствовались - оборудование, диаметр пластин, и т.д., развивались еженедельно (по статьям американского еженедельника «Электроника») мы перестали двигаться вперед, мы не перестроили мышление и отстали в этой области навсегда. Когда я говорю мы, я имею в виду руководство государства, в то время как рядовые инженеры это положение понимали. Многие инженеры читали материалы в журнале со слезами на глазах и задавали себе вопрос - А, что же мы?
15. Можно было перестроить СССР, так, что бы изменить ОДИН - ДВА параметра, оставив все остальное по - прежнему? Если бы знали о работе Гейзенберга, понимали ее глубоко, то может быть и удалось бы. Но нам все время нужны сильные потрясения, глобальные революции, причем не как следствие, не как итог, а сразу, в замысле, в плане. Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а уж затем...
16. А вот китайцам удалось не довести свою страну до состояния полной разрухи, то, что сделали у нас.
17. Почему так получается, что многие новые идеи, методологии, даже в тризовской среде воспринимаются не сразу, а сознание не перестраивается. Причем сам предмет требует, чтобы его разрабатывали Нам, известны ряд фирм, которые от применения ТРИЗ получили блестящие результаты. И если бы в соответствии с рекомендациями В.Гейзенберга каждый занимался тем, к чему лежит душа и предмет сам требует, то , по видимому, можно было бы говорить о революции в техническом творчестве.
18. «Примеры должны отражать тот ранг систем, на котором ведется исследование.» настаивает Ю.Мурашковский.
19. Конечно, хорошо бы так делать, но кто знает ранг и как соотнести пример с рангом? И если верна эта «истина», то должна быть верна и противоположная ей истина. Ведь вся философия, сообщая о всеобщих законах, приводит примеры, начиная от электрона да галактик, от клетки до государства! Кончая свой отклик на работу В.Гейзенберга, Ю.Мурашковский восклицает-
20. «...И в результате получил бессмысленный, ничем не обоснованный вывод. Так что мне остается только, подражая Катону, повторить…см. начало.…..:»
21. Мне представляется, что, хотя мы и дожили до беспредельного демократизма, все же надо знать чувство меры, возражая великим ученым, НА ДЕЛЕ показавшим эффективность своего интеллекта.
Отклик красивый, эмоциональный, с интересными мыслями. Но попробуем подойти формально. Соотнесем отклик со статьей, на которую он написан.
В этом случае весь отклик можно разделить на четыре части.
1. Сомнение в том, что саммит решит наши проблемы (1-й абзац 1-я фраза). Сомнение справедливое. Является откликом на частное положение рецензируемой статьи.
2. Мысли о В.Гейзенберге (2, 3, 5, 6, 17). Являются откликом на частное положение рецензируемой статьи.
3. Гипотеза о том, как читаются такие статьи (4). Не имеет отношения к рецензируемой статье.
4. Воспоминания и примеры из личной жизни, иллюстрирующие мысль автора о необходимости перестройки мышления (6–12). Прямого отношения к рецензируемой статье не имеют. Но интересны сами по себе.
5. Пример с ТРИЗ, подтверждающий мысль о перестройке сознания (13). Прямого отношения к рецензируемой статье не имеет.
6. Еще три примера, иллюстрирующих ту же мысль (14–16). Прямого отношения к рецензируемой статье не имеют. Но интересны сами по себе.
7. Вывод автора отзыва – каждый должен делать то, к чему лежит душа. Автор считает, что это подтверждает вывод Гейзенберга о «малых изменениях» (17).
8. Соображения автора по поводу одного из основных положений рецензируемой статьи. Сомнения в возможности реализации этого положения (19). Интересная мысль о противоположности, к сожалению, не развитая далее.
9. Призыв к чувству меры в критике великих ученых (21).
Как видим, большая часть отклика, хотя и интересна сама по себе, к рецензируемой статье не имеет отношения. Два маленьких элемента отклика являются реакцией на частные положения (3 ранг) и один – на общее положение (2 ранг). Только из контекста можно понять, что автор не согласен с общей темой всей статьи – но непонятно, по каким конкретно положениям.
Поскольку я не имею права разбирать второй отзыв, мне остается лишь заметить, что в нем содержались только эмоциональные возгласы по поводу нескольких частных положений, причем не подкрепленные ни единым примером.
На этом дискуссия оборвалась, так как мой ответ оппонентам не был опубликован на сайте.
Предложения
Теперь позволю себе высказать несколько предложений по ведению дискуссий.
1. Автору сообщения четко и понятно для коллег назвать общую тему и темы основных положений.
Например, свою статью я должен был закончить так.
Подведем итоги. Гейзенберг постулирует следующий механизм научных революций: ученый, изучая некое явление, производит «малые изменения» в существующей модели до тех пор, пока не становится ясно, что удовлетворительного объяснения не находится. После чего он выдвигает принципиально новую модель.
Такой вывод является следствием методической ошибки, которую допускает Гейзенберг. Вместо рассмотрения большого числа аналогичных событий, он основывается на одном-единственном примере, который трактует в рамках популярной еще с 18 века парадигмы о «малых изменениях». Для подкрепления своей мысли он использует еще два примера с искаженной трактовкой, один пример в виде голословного утверждения и еще один пример из не относящейся к вопросу области.
Обращение к истории науки показывает другой механизм научных революций. Автор революционной идеи изначально настроен на большие изменения. Малые изменения ведут не к революциям, а к укреплению старой парадигмы.
2. Оппонентам высказывать свои соображения, начиная с первого ранга – общей темы, последовательно переходя к рангам более низким.
В частности, я так и не понял отношения моих оппонентов к главной мысли – изучать сложные социальные процессы нужно на большом числе примеров и в филогенетической трактовке. Все более или менее внятные возражения относились к низким рангам статьи – к частным положениям и к семантическим элементам.
3. Автору и оппонентам снабжать КАЖДОЕ из высказываемых положений примерами.
Если в первом отзыве примеров хватает, хотя они и не относятся к теме статьи, то во втором их вообще не было.
4. Оппонентам следить за тем, чтобы их высказывания и примеры соответствовали теме и рангу разбираемого положения.
Если обсуждается механизм научных революций, то не нужно приводить в пример свои впечатления о музыке, не нужно уточнять дату того или иного открытия. Если же разбирается конкретное открытие, то нет смысла говорить о механизме научных революций.
5. И последнее. Прежде чем высказывать свое мнение, подумайте, что, собственно, вы хотите высказать: соображение по поводу концепции и отдельных положений автора или свои эмоции? Если эмоции – остановитесь.
Во втором абзаце статьи о Гейзенберге есть фраза: «Борн сразу понял, что Гейзенберг плохо знает высшую математику». Этого было достаточно, чтобы я получил гневную отповедь, граничащую с оскорблениями. Тот факт, что приведено не мое мнение, а мнение учителя Гейзенберга, рецензента не остановил. Покусились на авторитетного ученого! Тут уж не до логики.
Я не уверен, что успею подготовить следующую дискуссию. Но если мне это удастся, то в следующий раз мы поговорим о примерах и аргументах.
С уважением,
Ю. Мурашковский
19.04.2009